А вот случай был. Сижу на веранде, гоняю чаи, жду когда объявится бригадир кровельщиков. За расчетом. Наблюдаю странную картину: трясогузка держит в клюве пойманную стрекозу и порхает возле карниза, пытаясь просунуть добычу через щель в подшивке. Но щели, видимо, нет, или она ее не находит. Но все равно продолжает упрямо барражировать возле софитов. Тут подлетает вторая трясогузка, без добычи, но голосистая. Начинает морально поддерживать ту, у которой жратва в клюве. Крик поднимает! Мама не горюй. Жинка добытчика поди. Ничего не понимаю. Но через какое-то время – ДА! Озаряет молниеносная догадка.
Появляется кровельщик. Одну руку для приветствия поднял, на второй пальцы разминает, денежку взять тренируется.
Я с ходу решил "пробить".
- Вы, - говорю, - мерзавцы, зачем гнезда под карнизом замуровали? Там же птенцы! Сколько было гнезд? Три? Пять?
- Четыре – виновато бубнит верхолаз.
Т.е. догадка оказалась верной!
- Отвечай на первый вопрос - зачем?
- А что, надо было гнезда разорять?
- Нет, надо было оставить детей помирать от голода и жажды! Что вы и сделали! Дебилы! Осторожно перенести надо было. Или покумекать как сделать новые. Мне бы сказали, я бы за хлопоты прибавил. А теперь вызывай своих живодеров, вскрывайте всю подшивку и переносите. Да аккуратно, бл, переносите!
Вызвал. Приехали. Вскрыли. Два гнезда перенесли под крышу заброшенного сарая. Еще два при попытке изъять разрушились. Но все яйца и вылупившихся птенцов сложили в корзину и расселили в новые дома, сделанные из подручных материалов. Одну из квартир оборудовали из 5л емкости над водостоком под карнизом. Получилось, конечно, не натурально, да и не идеально, потому как часть потомства попадет не к родным мамашам с папашами, но все лучше чем могло быть :)

Старый становлюсь, сентиментальный. Глаза покрываются влагой при взгляде на увядающую мимозу.

Иногда сидишь и думаешь: «Господи, ну за что мне это всё?!» А потом вспоминаешь, что есть за что, и думаешь: «Ну, так-то еще пронесло».

Когда я слышу "Валя Карнавал", почему-то хочется добавить: "Женя Самосвал, Саша Лесоповал и Кира Коленвал".

Работают мексиканцы, сад благоустраивают, вчера к вечеру начали. Вынес 3 бутылки пива, каждому по бутылке, спасибо, пьют.
Жена, ты что пива им дал? Говорю, да. Мелочь, а людям приятно.
Говорит, дай еще, лучше работать будут.
Вынес еще три бутылки, себе взял, стоим, пьем, болтаем.
Утром приехали, продолжают.
Жена - дай им еще пива. Я - не дам. Сделай человеку хорошо - скажет спасибо. Сделай второй раз - примет как должное.
Третий раз не сделай - врагом будешь. Короче, не дал.
Поработали часок, бригадир куда-то уехал, приезжает, стучит в дверь.
Хозяин - пива будешь?! Привез ящик пива, на бригаду и меня угощает.
Люблю мексиканцев!
Вечером своей настойкой клюквенной угощу!

Нейросеть, ставшая министром в России, поддержала СВО, рассказала о росте доходов граждан и скрылась с бюджетом области.

Голова, не слишком обременённая мыслями, выглядит молодцевато, не искривляет шею и предрасположена к безудержной болтовне.

Дорога в рай
В этом году у нас был рекордно длинный отпуск. Времени хватило на все, на море сьездили, с друзьями и родственниками переведались, все домашние дела сделали, и даже для культурных мероприятий время нашлось.
Вот о них и расскажу подробнее, вернее об одной поездке.
В один из дней муж предложил мне съездить в горы, а заодно посмотреть Райскую Церковь, ее открывают буквально пару раз в год по религиозным праздникам, 15 августа она будет открыта, нельзя упустить шанс. Я оделась для поездки в горы: ботинки с рифленой подошвой, кепка на голову, рюкзак на плечи, короткие удобные шорты и маечка едкого цвета, чтоб в случае чего спасателям можно было легко меня найти. Плюс парео в кармане, в церковь в шортах нельзя.
Уже при подъезде к месту меня поразило большое колличество машин и автобусов, никогда столько не видела. Еще больше удивило, что многие одеты были не к месту нарядно. Средний возраст «альпиниста»– 74 года. Как они вообще собираются подниматься в горы?? Чего-то в моей картине мира не сходилось...
На улице было 35 градусов и мы начали подъем по узкой извилистой тропинке. Довольно скоро увидели небольшую часовенку. Это не от слова часы, это просто малюсенькая церковь на 8-10 человек. Я на нее вообще не обратила внимания. Минут через 5 еще одну, потом еще одну. Первые две-три я вообще не смотрела. Одна, вроде бы четвертая, называлась «Венчание Марии и Иосифа», а следущая «Архангел Гавриил приносит благую весть Марии». Даже при моих очень скудных библейских познаниях, стали закрадываться сомнения... Как вы догадываетесь, потом была часовня «Рождение Христа», а за ней «Подарки Волхвов».
А вот теперь попробуйте представить себе сколько еще таких часовен будет до Райской Церкви, ведь рай- это где-то в самом конце пути. Часовен было много. Я не узнавала сюжеты, пока мы не добрались до «Тайной вечери». Сердце стучало от радости, я сказала мужу, что уже скоро будет Райская церковь. Во взгляде мужа читалось недопонимание. Для него это был вопрос из серии «сколько лет до конца школы, если я сейчас в 7 классе». Этот ответ был очевидным для всех, кроме меня. Муж у меня, как вы знаете, итальянец. Вроде бы не верующий, но все-таки рожденный в католической Италии, в отличии от меня, рожденной в атеистическом СССР. У него была детская иллюстрированная библия, а у меня «Детские и школьные годы Ильича». У него в 10 лет было первое причастие в церкви, а меня в 10 лет торжественно приняли в пионеры. Именно поэтому он знал, что от «Тайной вечери» до рая еще предстоит долгая дорога, а для меня это было полным сюрпризом. Мы продолжали идти в гору. Кто-то обгонял нас, кого-то обгоняли мы. Некоторые путники от усталости и жары разворачивались обратно. Другие говорили, что даже с остановками, но надо обязательно дойти до этой церкви, потому что это приблизит вас к Богу. Даже обещали, что на горе на нас снизойдет просветление.
После тайной вечери был суд Пилата (я так поняла), восхождение на Голгофу, ряспятие, воскрешение, встреча с Марией Магдаленой и вознесение на небеса. И вот теперь в соответствии с библейскими канонами, перед нами открылась прямая дорога к Райской Церкви. Мы вышли на нее уставшими, грязными и растрепаными. Некоторые паломники даже делали нам замечания, что негоже в таком виде в храм Божий заходить.
У меня появилось несколько вопросов, но я благоразумно промолчала, чтобы не сеять смуту в храме Божьем. Может кто-то из вас знает, почему изнурительный подъем по жаре приблизит вас больше к Богу и раю, чем, например, купить в аптеке лекарство больной соседке, или помочь дотащить сумку старушке, или подвезти в дождь до дома «безлошадного» коллегу, или навестить старенького одинокого родственика и попить с ним чаю. Наверное все эти варианты не доставляют так много страданий, как 2 часа в гору по жаре по тернистой тропинке с колючими ветками. Еще меня интересовало, как путник после такой дороги может хорошо выглядеть, чтоб никого не смущать своим видом в храме Господнем. И, если первый вопрос остался без ответа, то для ответа на второй достаточно было одного взгляда по сторонам. Возле входа в церковь мирно жевали травку мулы и ослики. Там внизу их давали на прокат, они сами знают короткую дорогу и за небольшие деньги отвезут вас прямо в райскую церковь без промежуточных остановок.
И вот тут в храме на вершине горы на меня действительно снизошло прозрение... Эта церковь была точным отражением всей нашей жизни. Кто-то, потея и натирая мозоли, сам добирается до «своего рая», кто-то не выдерживает нагрузки и разворачивается на половине пути, а кто-то доезжает до рая с комфортом на чужом горбу.

«Если вы перестали делать какие-то вещи просто для удовольствия, считайте, что вы больше не живёте»

Эрнест Хемингуэй

Знание законов не освобождает человека от дачи взятки в случае нарушения законов.

Она была школьным учителем почти всю свою жизнь. Сначала это казалось ей временной дорогой — «поработаю немного, а там видно будет». Но годы складывались один за другим, и класс за классом проходил через её руки.
Каждое утро она приходила в школу раньше всех, ставила на стол кружку с чаем и проверяла тетради. Для учеников она была строгой, но справедливой. Они знали: если допустишь ошибку, услышишь замечание, но вместе с ним — подсказку, как исправить.
Со временем ученики начали возвращаться — уже взрослыми, с благодарностью. Кто-то приносил цветы, кто-то просто говорил: «Если бы не вы, я бы не поступил». И эти слова грели сильнее любых наград.
Жизнь её не была лёгкой: поздние вечера за журналами, редкие отпуска, заботы о семье. Но она верила, что её работа имеет смысл.
Когда она выходила из школы после последнего звонка, видела, как дети смеются и бегут домой, и думала: «Вот оно — настоящее. Пусть мир меняется, но учитель всегда нужен».
Спасибо, дорогая Вера Петровна.

Дорогое старшее поколение!
Вставать в 6 утра, пить кофе в тишине, обедать в 14, читать книги, ложиться в 21:30.
Оказывается, это не унылая старость, а настоящая роскошь.
Вы были правы.

В соседнюю квартиру заехала молодая пара. Стены тонкие, слышимость хорошая. Постоянно слышу: "Миша, ну какой же ты умный. Миша ты такой классный. Как же я тебя люблю".

Думаю: вот же повезло мужику, так им восхищаются.

А потом оказалось, что Миша это кот...»

Кароче: в КБ постоянно покупаю одну марку пива. При очередном заходе, парень-продавец, который там давно работает, проходя мимо меня, говорит, что каждый раз когда он выставляет это пиво, он вспоминает меня.
Я ответил, что в моей жизни не было ничего более странного, чем узнать, что обо мне вспоминает какой-то мужик.

Только женщина может уговорить мужчину мыть посуду, а потом перемыть всё самой.

Угораздило же меня полететь из Амстердама в Сиэттл через Миннеаполис почти четверть века назад, тоже в сентябре. Мы вылетели с опозданием, часов в 9 вечера. Я ещё подумал - удачно, как раз поужинаем, поспим, и останется пара часов лета.

Утром на подлёте к американскому воздушном пространству началась какая-то нездоровая возня. Несколько раз загорались и гасли табло "застегните ремни" и "no smoking". А потом слегка удивлённый голос капитана объявил, что ввиду незапланированных учений, рейс совершит посадку в Канаде. Не волнуйтесь, всё будет хорошо и God bless!

Понятно, что в салоне поднялся бедлам. Я тоже чуть не поддался общей панике, но потом усилием воли придал лицу похуистическое выражение и стал смотреть в иллюминатор. Это немного помогло. "Посмотрим Канаду, хули," - сказал внутренний похуист.

Самолет сел в какой-то жопе мира, я приблизительно понял, перед тем как отключилось табло, что в Ньюфаундланде, в канадской инкарнации Мухосранска под названием Гусиный Залив. Пока катились по ВПП, я слегка обеспокоился оттого, что мы сели на военном аэродроме. Я почти уверен, что сотовой связи не было, но вдруг по салону прокатился повторяемый на разные лады один примерно текст: "Террористы, атака... атака... террористы..." "Они бубубу самолеты бубубу... это война! Мы в состоянии войны!" - возбуждённо объяснял средних лет бизнесмен своей жене. На выходе все невольно замедлили шаги, слабонервные женщины даже начали всхлипывать: перед трапом живым коридором стояли вооружённые военные. Пассажиров усаживали в машины и сразу увозили. Без грубостей, но очень быстро и эффективно. Канадцы молодцы. Goose Bay хорошая база, на ней две большие полосы, способные принять Боинг 777.

Потом нас привезли, я так понял, в местную школу, где в спортзале был организован кризисный штаб. Быстро рассортировали всех граждан и не граждан, было несколько канадцев, но большинство было американцев и совем немного студентов и прочей шушеры типа меня. Собрали паспорта, сказали, чтобы не волновались, щас будет еда. При слове "еда" все оживились. Потом нас распределили по семьям или на выбор поселили в гостиницах города. Я попал к каким-то МакКормикам, что в общем-то всё равно, т.к. очень хотелось есть и спать.

Потом подвезли бургеры, картошку фри и колу, также по желанию наливали кофе в пенопластовые стаканчики. Я попросил чай, и его где-то нашли для меня и ещё нескольких таких же пиздюков, которым всегда всего мало. Добавку тоже раздали, и ещё остались бургеры, но их уже никто не хотел.

Потом я сел в машину со "своей" семьёй и уехал в неизвестность. Они спросили, чего я хочу, я сказал sorry guys, shower and sleep. Они понимающие закивали головами, и показали мне мою комнату. Яркий солнечный день не помешал мне провалиться в тревожный, потный сон.

Я проснулся вечером. Когда пересекаешь часовые пояса, всегда очень болезненно проходит адаптация, я обычно две недели как пыльным мешком стукнутый. Полежал в сумеречеом свете, соображая где я. С трудом склеил куски прошлого дня, которые были как какое-то кино с Томом Крузом или Брюсом Уиллисом. Часы показывали 7. Я лежал и потом услышал вежливые приглушённые голоса.

"Может, пожрать дадут," - подумал я и налегая на перила спустился по лестнице на первый этаж. Там было людно, но меня не смущала чужая пижама и мой растрёпанный вид. "Я жертва перестройки!" - вспомнил я слова Крамарова. Между тем, видимо в этом городке жили очень общительные люди. Все со мной здоровались и смотрели сочувственно. Я точно не помнил, как выглядела хозяйка, и кого-то спросил, сорри, как насчет some chow-chow, ням-ням? Они засуетились, мне прямо неудобно стало, как рок звезда какая-то, ей-богу.

Потом они мне сказали, что у них как раз запланирована песенная ночь, так что я могу к ним присоединиться, а пока вот суп, вот жаркое, вот клюквенный морс. Я совершенно умиротворённый с аппетитом поел, убрал тарелку и приборы в раковину и присоединился к людям в гостиной.

Хозяйка села за пианино, заиграла смутно знакомую, тревожащую мелодию, но прежде чем я её успел узнать, прежде чем я _позволил_ себе её узнать, совершенно незнакомые люди буржуазного вида в гостиной на другом конце Земли, в продуваемом всеми ветрами Ньюфаундланде, неожиданно запели хором:

No yes lee yea-st car-money pachka
sigarette
Zha-cheat syo nitakush plokha
Nasi vonyashny dien
Eebilet nasamalot
Serebristy krylom...

Сказать что я oh-who-yell это ничего не сказать. Я замер, боясь пошевелиться! На секунду у меня мелькнула мысль, что наверное самолет разбился и я умер и это блять такой адский предбанник - потому что в рай как бы не по чину - , и щас потащат клещами в адские котлы или что там у них заготовлено, либо мой мозг в конце концов согнался нах, и всё что было за последние двое суток - это такой длинный яркий наркотический приход и лежу я где-то в комнате с мягкими стенами под капельницей...

...и никто не хотел ...

Кто бы мог подумать, что я по дикой случайности попал в клуб русского языка, а эту песню они разучивали два месяца! По моей азиатской роже тоже трудно было заподозрить русскоговорящего. Представьте, как они охуели, когда я начал подпевать! Все разом замолчали, как по команде, а хозяйка перестала играть и слегка дрожащим вежливым голосом спросила: "Ok... what's going on?" (Ок... что происходит?) А я стою обуреваемый джетлагом, стрессом, хрен знает где нахождением и неизвестно что впереди, а тут привет от моей великой Родины и от Цоя,

А без музыки на миру смерть не красна,
А без музыки не хочется пропадать.

и слёзы сами собой струятся застилая зрение, но я мужественно пою а, сука, капелло, как будто за всех наших и не наших мир держу на плечах. Хозяйка в конце включилась и подыграла, также и остальные подпели...

В общем, пять дней пролетели, как в дыму. Мы много пили (старшее поколение Канады хорошо держит банку, я, оказалось, не очень), много говорили, много ходили в разные дома и в местные сауны. Вкратце, бесконечная череда беспробудной дружбы народов. Как меня пустили пьяного на борт, я догадываюсь - в Гусином Заливе все такие были, включая погранцов, таможню и военных. Атмосфера была, как будто победили инопланетян в "Дне независимости".

Очнулся 16 сентября 2001 года в Сиэтле помятый, больной, и снова ничейный...

Парень почуял неладное, когда пришёл со своей девушкой в сауну, а у неё Wi-Fi подключился без пароля.

xxx: За одну ночь в Париже айфон поменял 7 владельцев, а некоторых даже пережил.

Рыбалка — это когда тебя клюют комары чаще, чем рыба.

Родители каждое лето возили сына к бабушке на каникулы

Когда он стал старше, то заявил родителям:
— Я уже большой, что вы со мной возитесь?! Я сам могу к бабушке доехать!

После небольшой перепалки родители наконец согласились. Семья стоит на перроне, мать с отцом дают последние напутствия сыну, а он как заведённый повторяет:
— Да знаю я, знаю, сто раз уже говорили!

Электричка уже отправлялась, и отец быстро сказал:
— Сынок, если тебе вдруг станет плохо или страшно, то вот тебе это. И положил что-то ему в карман.

Мальчик сел в вагон, едет, разглядывает пейзаж за окном. Вокруг незнакомые люди шумят, толкаются, ругаются, снуют туда-сюда. Проводник грубо сделал мальчику замечание. Парню становилось всё неприятнее и тяжелее, в конце концов стало и страшно, начали подступать слёзы. Вдруг он вспомнил, что отец ему что-то дал. Дрожащей рукой он нащупал бумажку и развернул её: «Сынок, я в соседнем вагоне».

Так и в жизни. Мы должны отпускать детей и доверять им, но на всякий случай быть в соседнем вагоне, чтобы им было не страшно.

В Непале запретили соцсети. Через три дня народ запретил правительство.